Пешком по весне

четверг, 18 марта 2010

13:17

Зарница

.над i.

Кажется, все утро я гуляла по Франции. Да-да, после школьного собеседования (документы, которых у меня нет, вопросы, не имеющие никакого мирового значения) я вышла на крылечко и посмотрела в глаза солнцу. Мы с ним редко видимся, ей-ей, я встаю-то в 3-4 дня. А оно уже спать готовится зимой к этому времени.

Да и, что может быть лучше преодоленного страха, скажите вы? Ты же дошла до школы, несмотря на ноющий под лопаткой голосок "а, мы все умрем"? Так что может быть лучше?
Весна, господа. Весна, голос Макса Фрая в наушниках, длинные улицы тверского бульвара, с переплетающимися под ногами переулками. И Франция.
Нет пожалуй ничего более феерического, чем гулять под легенды городов, в которых не то что никогда не был. Но о которых и не слышал -то никогда. Так, в общих чертах представляешь, конечно, себе их местоположение.
А я гуляла.
И улыбалась светящемуся льду и прохожим. Инстинктивно, потому что в уши мне говорили смешные вещи.
А город словно радовался моей прогулки: говорил со мной витринами театров, афишами и вывесками причудливых кофеен.
В Маяковском будет идти Федра по Цветаевой. А на тверской Мери Поппинс. А где-то начинает мюзикл по Калосону.
И помимо желаемого Налича в апреле поют Сплин и Чайф. С ночными снайперами.
Я радовалась.

Даже не Москве, а тому, что город снова со мной говорит. А может быть, все города сразу, потому что я давно разучилась видеть их грань: вот еще на выходных была в Воронеже. И мы там сидели в очаровательном Бильбо-ресторане. Да-да, правильно, вы не ослышались. Это такой маленький дворик с уютным домиком среди огромных многоэтажек. Мы и вышли-то на него случайно. Пошли за оувью, а пришли в хобитскую норку. Внутри огромное дерево, плащ Гэндальфа на стене висит. И какая-то домашняя несуразность: ну как можно было перепутать нашу рыбную пиццу с куриной? "Ой, простите, ее мальчики случайно скушали". Обидно, но и смешно почему-то. А Савка напротив деловито сопел и тянул в рот очередную солонку. Еще бы. Она так аппетитно была сделана, что я бы ее тоже в рот утянула.

И как тут не поверить в размытость границ? Если буквально вчера я гуляла в Воронеже, а уже сегодня пью кофе в смешном "Кофешенка" и натыкаюсь взглядом на такой же антураж как там, в выходном городе? А в ушах звенят истории про удивительные города с диковинными именами. Про почтовый ящик, который от имени города рассылает "самые важные письма". Или про цирк где-то в Менте, в котором выступают оборотни и приносят радость городу. За тот страх, что приносили когда-то. Или совершенно феериеский рассказ, застигший меня на пути где-то между брусчаткой Тверской и Пушкинской. Про Динь ля Бель. И про детей, которые носят маски. С рождения и до совершеннолетия... А я иду, щурюсь на солнце и смотрю по сторонам: вдруг тоже увижу это чудо? И у меня совсем не возникает мыслей, что это не правда.
Какая же не правда, если мы и сами то и дело становимся "другими". Сидим вот в Воронеже ночью, смеемся тихонько. На лбу наклеены бумажки и на каждом имя. Напротив меня Мюнхгаузен, а справа Мария Кюри. Я сама и не знаю кто я. Они смеются, тихо, чтобы мелкого не разбудить. А я гадаю, все больше округляя глаза: как так? И лысый, и брюнет, а то и рыжий порой. И вообще он, кажется, жив. А может быть и не жив. Да и экранизировали его то и дело. Чуть ли не с зари кинематографа. Поди угадай. И чем эти истории хуже истории про арабского старца, торгующим лишним временем?
Вы вот улыбаетесь там у себя за монитором: Ишь выдумщица. А у меня лапсы болят как после прогулки по всей Европе. И дело вовсе не в сбитых ботинках. Это ведь всего лишь вопрос веры. И если я, замерзнув, сажусь выпить кофе. То совсем не возникает вопросов откуда на этом пустом листе вдруг появляются карандашные наброски совсем иных миров. В которые я, честно говоря, свято верю. )