Эпизоды

[zarnica]

Женька, друг Федьки, он вообще крутой. У Феди все периодами, даже дружба. Вот сейчас его дружбу зовет Женя. Он носит свитер и очки, чем-то Мишку напоминает моего. Но только иначе. Мы сидим, кухня выгибается навстречу нашим разговорам. Ребята смешно защищают меня от моих же тараканов. А потом Женя внезапно начинает читать стихи из смсок. Это целый жанр. Когда пишешь любимому-родному смс... А потом признаешь, что уже поэзия, а не смс. И столько там чувства, такта, столько ритма и нерва, что едва ли скрывается под кожей...И я завороженно слушаю, читаю по лицам и тяну руку ему.
- Женя, это потрясающе, Женя!
Рука у него холодная и дрожит. Рука настоящая у него.

Руки в последнее время стали инструментом. Я снова здороваюсь за руки. Раньше то ли в щеку, то ли ладошкой помахать. А тут не хватает. Недавно в охоту бегали, Стасик пришел. Я так обрадывалась, налетела на него, заобнимала. Он аж опешил, прямо почувствовала как опешил. Еще бы столько энергии да на него. И подумалось, что надо руками, а не объятьями. Так легче, проще. Руки стали знакомы вдруг и информативны. Бывает - прикоснешься, и разряд. Дикой силы по всем нервам до самой радужки глаз, чтобы та распахнулась в темную бездну, чтобы сердце застучало, а сам - едва дыша. А бывает жмешь руку, трясешь ее, улыбаешься. Как в фильме. И как в фильме все и получается.

Очень давно я жаловалась "Не умею читать по глазам, хоть убей". Было это лет 7 с гаком назад. Мы с Мишкой тогда так много разговоров творили, мыслей переговаривали... Он ехидничал, подкалывал меня.
- Без глаз ты не выживешь. Как же ты поймешь, что имеют ввиду? За словами такая пропасть до истины.
Столько лет прошло, а я все время вспоминаю его слова. Не те, что написала - а то, что он имел ввиду тогда. И все жду, когда же? Когда же получится?

- Ну что ты смеешься, ну чтооо! - Сашка сидит напротив, по телефону говорит, не знает куда смешки девать. Ярослав на том конце вещает. Он всегда вещает, но сейчас, видимо, вещает как-то особенно. Так, что Сашка зажимает ладонью рот и выдавливает из себя внятные хмыки и речи.
Мы сидим в Диане. Даже по телефону фраза "Кафе Диана" вызывает шашлычные ассоциации и пыльные угодья трасс. А при входе и вовсе возвращает нас в 90е. Большой зал, желтые стены, столы, расставленные по фен-шую: даже не квадратом, а многоугольником. И, главное блюдо - чай "Чайник". Сколько мы его там выпили уже не помню. И если сначала музыка еще делала вид, что она radiohead, то потом "Черные глаза" по привычке заполонили эфир.
И вот весь вечер я читаю его лицо от едва сдержиываемого смеха до тонкого ехидства и искренней озабоченности. Мне даже не надо общаться с ним, чтобы точно знать как шумно мы будем смеяться потом, вдвоем, просто потому, что тогда было не всегда можно. И вовсе не над а с.

Миша приехал сам. Он вдруг оказался на московском вокзале привычный и родной. Только очень растерянный. Будто последние 10 лет слетели с него луковой шкуркой, оставив беззащитную мякоть. Я понимаю, что это мне все как всегда: павелецкая, мокрый снег, хмурое небо, высотки зданий. А ему это все иной мир. Параллельная реальность. Он идет медленно, размашисто, хотя в Иерусалиме передвигается быстрее. Тут словно меряет каждый шаг, впечатывает в землю. Иногда останавливается и смотрит под ноги. Я-то уже перемахнула через лужу, успела стряхнуть набившийся снег. А Мишка бормочет под нос ругательства и ищет обходной путь: он в ботинках.
Чтобы не происходило вокруг, но он всегда умеет общаться с людьми. Так и тут: девушка-официантка вовсю строит глазками, наклоняется поближе и исполняет его прихоти. Я улыбаюсь и сверкаю ехидством. Но Мишка так степенен, что оно от него рикошетом отскакивает. У него сестра замуж выходит. И он в Москве.
Впрочем, мое состояние похоже не полуобморок глубоко пьяного человека. Я едва фокусирую зрение, по долгу держу чашку у уголков рта и ковыряю сладкое пироженое. Мишка не выдерживает и начинает меня подкалывать, задевать, ерничать, все больше возвращая к жизни. И потом тихо говорит в метро, слишком близко для моего обычного пространства, слишком кошачье:
- Какая же ты мазахистка
- Почему?
- Ты даже общаться нормально не можешь, каждую минуту провоцируешь меня на колкости и только тогда вдруг начинаешь быть здесь и сейчас.
Я хлопаю глазами и понимаю - он прав.
Это вообще кредо моего общения. Как общаться близко и без маски шута я просто не знаю. Как общаться близко и не ранить каждым словом - тоже. Поэтому я сразу шарашу во все, что движется. И пока мне отвечают - знаю, что все нормально.

Остается каких-то четыре дня, четыре дня до самого важного мероприятия декабря. И у нас уже все готово. Готово настолько, что осталось всего час посидеть. И в этот момент силы разом кончаются. Я сижу перед экраном и хочу спать. Ложусь спать - и хочу спать. Просыпаюсь - все равно хочу спать. И на том конце провода та же самая маета. И как отсюда выходить не ясно. Только дожить до часа икс, встрепенуться и кинуться в самую гущу.