Мокрые волосы липли к рукам, Алекс ловко их перехватывал, стриг.
Ножницы щелкали.
Взгляд девушки блуждал, то и дело выхватывая детали интерьера. Почему зеркало в резной витиеватой оправе на пианино? Почему торшер и лампа нелепо подпирают друг друга? Освещать макушку? Да и синий парикмахерский балдахин венчающийся недовольной моськой в отражении явно тоже вызывал скорее недоумение, чем ясность.
Девушка сопела и вертелась. Алекс еще не сердился, но егозу укрощал.

Зато со звонком на телефон картина изменилась радикально.

- Сашка! - девушка цепко впилась в телефон, улыбаясь сразу во все стороны.
- Да, привет. Как ты? Как дела? Я что-то так давно тебя не слышал, потоки информации истощились, прямо неуютно себя чувствую. - Даже через телефон ехидство выплескивается.
- Ха, у меня отлично, если ты в Москве
- Неет, меня в Монино на часок отпустили.
- Ооо, - но моська в зеркале все равно сияла - как жаль, но зато побродишь!
- Ага
За незаметным трепом Алекс как-то умудрялся стричь, хотя повышенное ерзанье все-таки грозило особо "укороченными прядями", но ничего поделать не мог. Все и так знали почему она последний месяц места себе не находит, почему так кисло порой загибает пальцы, о чем это она там недели считает и почему теперь едва ли не выпрыгивает из его умелых рук. Алекс вздохнул. Девушка щебетала.
- Так ты сейчас стрижешься?
- Ага! Сам Алекс боготвОрит, - хитрый взгляд веселой радужки сторицей вознаградил старания мастера. Он даже расслабился на мгновение. И зря. Ибо сразу произошло несколько событий, с такой частотой безумия, что уже тогда стоило считать сигналы.
- А если вам сейчас кто-нибудь помешает? - раздался в трубке голос и одновременно по квартире разнесся звонок.
Обычный дверной такой "па-лам", закончившейся катастрофой. Таня с места, ножницы щелкают, стул к ноге, нога болит, а Таня уже перескакивает порог. Сумасшедшая. Почти потеряла полголовы от резкости. Почти.
Но кажется, даже не заметила.

Сине-рыжий вихрь с зажатым телефоном налетел на Сашку сразу, едва он переступил порог. По чести сказать, он даже и переступить-то не успел. Так, заглянул в знакомую реальность через приоткрытую дверь... но и мгновения не смог удержать в нарастающем вихре эмоций.

Да, это был триста шестьдесят пятый вдох. И окончательный выдох.
- Ты вернулся? - она обнимала его, темпом речи больше напоминая магические заговоры, чем приветствие.
- Да, да, все, я вернулся.
- Тывернулсятывернулся, совсем? Правда же?

Если честно, слушать их было невозможно. Алекс вздохнул: не, он тоже был рад, но их так захлестывали острые безумные иглы радости, что встревать между ощущалось как прикосновение к дикобразу. Очень довольному, но колючему, факт. Хорошо еще хоть, пока внимание непоседливой клиентки было отвлечено центром вселенной, оказавшемся вдруг рядом, он быстро успел достричь, досушить, дочесать и теперь просто наслаждался зрелищем.

Штормило. Эмоциями были накачаны оба так, что комната пульсировала в ритм. Его Оля сидела, сама улыбаясь и молча, лишь переглядываясь. Что-то вставить в журчащие трели было просто невозможно. В другой раз Алекс бы даже кольнулся обидой: так откровенно радоваться и так вдвоем, будто их тут не четверо. Но не в этот раз.
Не в этот 365 раз.

Пространство выгнулось и сдалось, меняясь: зеркало на диван, пуфик на бок, фортепиано на свободу, черная гладь разверзлась, обнажая бело-черное естество. И грянула музыка. Как-то вдруг, сразу, с разбегу, взахлеб.
Сашка играл. Его пальцы летали над клавишами, он играл целый год, даже там, но сейчас играл иначе, от себя, от мысли, от слова, от какого-то неведомого раздела мозга, мозжечка, гипоталамуса - один Бог ведает где там все же обитает свобода. Играл самозабвенно, вторя выдыхаемому справа "Сыграй, сыграй, Сашк"... Но выдоха было мало. Скоро выдох заполнился голосом. Высоким, не всегда чистым, но так жарко дополняющим брутальность и надрывность воскресшего. Втроем с музыкой они с легкостью перемещались от старинных романсов до роковых песен. Одну половину перешутили , вторую переделали. И все время сияли.

На самом деле, потом по дороге домой Алекс даже спросит у Оли, рассматривая впереди что-то активно вещающих друг другу друзей(ага, проводить они их решили, как же).
- А ты помнишь о чем они хоть говорили?
- Нет - ответит та, - помню, что говорили, но не помню что. Впрочем, тут же скорее важнее как
- М?
- Взахлеб, знаешь. Или даже внахлест.